pravoslav.ucoz.com

- Та система, которую мы имеем сегодня, началась в 1965 г. До 1965 г. уровень образования в США был не ниже, чем в Европе. В 1965 г. стали поговаривать о том, что национальные меньшинства среди американцев, т.е. испаноязычные, черные, не справляются с учебной программой, результаты успеваемости у них ниже, чем у белых. Отсюда делался вывод, что более низкая успеваемость - это следствие расистского отношения белых к меньшинствам. Поэтому, чтобы восстановить справедливость, срочно начали менять школьную программу, чтобы успеваемость у всех была одинаковой. Требования к образованию занизили в 2-3 раза, а черные и другие небелые, как не справлялись с программой, так и не справляются с нею до сих пор. А белым уже как бы нечего делать. Для них теперь вот та планка, которая была снижена на три уровня, и считается самой высокой.

Введение системы «мультиплчойс» вообще позволяет учащимся сдавать тесты, не понимая сути предмета. Многие ученики научились сдавать «мультиплчойс» на 100%.

- Это когда на один вопрос вам предлагают несколько вариантов ответов. Например, вам задают вопрос: «Отчего погибла Офелия в знаменитой трагедии Шекспира?» А дальше идут ответы:

а) из-за того, что Гамлет убил отца,

б) из-за того, что Гамлет спятил,

в) из-за того, что она не умела плавать, и т.д.

Вам дается четыре ответа, например, один из которых, по идее, должен быть правильный. Студент, даже не понимая этих вопросов и не понимая ответов, знает, что, скажем, третий ответ правильный.

- Тут система такая, которую проверяет компьютер. Студент знает, что в первом вопросе правильный ответ третий, во втором, скажем, четвертый ответ. Это система мультивыбора. Человек с другой ментальностью, не американец, не сможет сдать даже самый легкий «мультиплчойс», потому что, во-первых, иногда ответы очень похожи, во-вторых, на самом деле ответы не бывают однозначными, особенно когда речь идет о литературе.

- Как раз наоборот. В школах начали преподавать геометрию отдельно от алгебры и вроде бы усилили математический уровень. Но этого-то сильно боятся не только студенты школ, но и сами преподаватели.

- Как преподаватель я сложился в Союзе. Все американское я воспринимаю через призму моего образования, полученного там. Поэтому до сегодняшнего дня я с трудом воспринимаю, что здесь, например, нет общего класса, что оценки здесь ставятся на 90% не по успеваемости, а в зависимости от посещаемости, что в споре между учителем и учеником здесь всегда выигрывает учитель и никогда - ученик. Самое главное, я не вижу выхода для ученика из этого конфликта, кроме того, что они иногда делают: уходят из школы либо начинают угрожать. Уровень же, мне всегда казалось, что в Советском Союзе был более высокий.

- Во-первых, в Советском Союзе была система. Это означает, что если ты понял идею, предположим, какую-то математическую, тебе не нужно запоминать десяток теорем. Можно решить ту или иную проблему, исходя из понимания идеи.

Здесь же, на мой взгляд, преподавание математики заключается в том, чтобы дать как можно больше информации ученику и не показывать ему связи между этой информацией. То есть упор делается на память, а не на логическое мышление. И когда ты студенту пытаешься что-то объяснить, он говорит: «А вы у меня это будете спрашивать?» И если я говорю: «Нет», он отвечает: «Мне не нужна эта информация».

Учеников не интересует история математики, история происхождения той или иной теоремы, потому что им никто никогда не задаст вопроса на эту тему. Их интересует: как это сделать. Отсюда и уровень математической подготовки. Они не видят никакой связи между, скажем, разными теоремами. Все, чему ученик может научиться, это научиться не понимать. Те, которые не понимают, лучше решают.

- У вас тоже срабатывает советская ментальность. Во всяком случае, когда я разговариваю с теми, кто окончил здесь школу на «отлично», задаю простенькие вопросы, например прошу написать формулу серной кислоты либо уравнять какую-то реакцию, либо привести первый закон Ньютона, либо решить задачку, которая не была специально сформулирована в школе, они не могут ответить на эти вопросы.

Ну, как можно здесь выучить химию за один год, которую у нас преподавали четыре года, начиная с седьмого класса: органику, неорганику, аналитическую химию?! Всего этого даже при желании ученику нельзя запомнить.

Поэтому на вопрос: куда ты пойдешь после школы, мне никто не сказал, что пойдет по математике, по физике, по химии, либо по биологии. Все хотят идти либо в бизнес, либо в доктора, либо еще куда-то, потому что они на самом деле не имеют представления о том, что такое физика. Ученик имеет право не брать физику вообще.

- Точнее, количество кредитов. Например, по естественным наукам (физика, химия, биология) он должен за четыре года получить шесть кредитов.

Ученик имеет право выбора: либо это будет биология, либо химия, либо физика. Но если он ничего не знает об этих предметах, то чаще всего он выбирает биологию. Ему кажется, что биология легче. И если он получил шесть кредитов по биологии - все. Он может не изучать ни физику, ни химию.

- Насколько я понимаю, такой подход коренится в американской ментальности: измерять количеством денег все, в том числе уровень преподавания. «Больше заплатишь - больше образования получишь». На самом деле связь здесь не всегда прямая, это первое.

Второе. Считается также, что с увеличением зарплаты учителям все больше молодых людей, которые вовсе не собирались становиться учителями и которые не готовы к этой профессии ни снаружи, ни изнутри, будут стремиться ими стать. Следовательно, в школу придет еще больше преподавателей не по призванию, а в силу материальной заинтересованности. Таких и сейчас большинство.

Приведу несколько примеров. Мой племянник в свое время учился в частной русской гимназии в Манхэттене. Через два года учебы получил в ней похвальную грамоту по математике как лучший студент гимназии. Его родители попросили меня его протестировать, чтобы узнать, насколько уровень подготовки в гимназии отличается от общественной школы, где я преподаю.

Когда я его протестировал, я установил, что он не знал материал даже за 6-7 классы, не говоря уже о его 8-ом. Он не умел ни складывать, ни вычитать, закончив восьмой класс.

На мой вопрос, как ты мог получить грамоту, он мне ответил, что в его классе целый год не было учителя по математике. Родители потом забрали его из гимназии, и он стал ходить в обычную школу, которую с успехом и закончил, поступив после в колледж.

Другой пример. Я преподавал математику в ешиве - частной еврейской религиозной школе. Диплом ешивы равнозначен диплому обычной средней школы.

Общий уровень преподавания здесь очень низок по сравнению с обычной школой. Единственный плюс - более строгая дисциплина. Там нет убийств, нет всех тех преступлений, какие совершаются в государственных школах. Но уровень образования там гораздо ниже.

Есть, кроме того, католические школы. Но, исходя из моего опыта, они отличаются тоже только более строгой дисциплиной, а уровень образования ниже. Дело в том, что частная школа не требует от учителя лайсенса для преподавания. Следовательно, в частной школе может преподавать любой человек. К нам в школу часто приходят дети из разных частных школ, уровень их подготовки, я имею в виду математику, гораздо ниже, чем у нас.(215)